Практически все статьи про Юрия Михайловича Лужкова страдают одним: политическим подтекстом, а также публицистическим обелительством или очернительством. А ведь Юрий Михайлович - «химически чистый» персонаж из эпохи начала ХХ века, заслуживающий рассмотрения историком, психологом и религиоведом. «Сейчас таких не делают».
Как вообще Лужков умудрился пробраться во власть на фоне советских и постсоветских персонажей (почти одно и то же; вторые отличаются от первых только более развитым хватательным рефлексом и рудиментарной совестью)? Таких как он, отсекли от Системы максимум в 1960-е. Но тем ценнее мэр Москвы - на его примере можно смотреть, не отрываясь, на исконно русского капиталиста в его временном развитии. Неудивительно, что единственным человеком, с которого берет пример Лужков (как он сам признавался) - московский градоначальник конца XIX века, купец первой гильдии, грек Алексеев. Как только представилась возможность, нынешний мэр увековечил имя своего кумира в названии психиатрической клиники (была имени Кащенко, стала имени Алексеева).
Как и у многих людей начала ХХ века, биографии родителей Юрия Михайловича - это чей-то устный рассказ, не подкрепленный документально (метриками при рождении, справками о демобилизации, наградными бумагами, не говоря уже о паспортах). Его отец родился то ли в деревне Молодой Туд, то ли в деревнях Лужково или Кольчугино Тверской области. Известно только одно: Михаил Андреевич Лужков вышел из трудолюбивой старообрядческой семьи. В сталинское и время застоя принадлежность к «сектантству» была черным пятном для любого человека, путь наверх им был закрыт. Но Юрий Михайлович каким-то непостижимым образом всегда умел обходить такие (и даже более страшные - о которых речь ниже) барьеры. А в новое время этот факт биографии, наоборот, сыграл за Лужкова. Когда Моссовет выбирал мэра взамен еще одного грека-градоначальника (Гаврилы Попова), депутатам официально представили Юрия Михайловича как «члена КПСС, но из старообрядцев». У фракции демократов принадлежность кандидата к сектантам вызвала бурю восторгов: «Наш! Такой за демократию будет горой!». А фракции коммунистов в Моссовете понравилось, что Лужков был членом КПСС: «Этот не предаст!» И это еще одна родовая черта Лужкова - умение нравиться всем, маскироваться, как учил его отец, под задачи времени.
А Михаил Андреевич с его биографией маскировался всю жизнь (его среднему сыну повезло больше - тот хотя бы последние лет 15-17 живет таким, какой он на самом деле). В 1928 году он по убеждениям отказался вступать в колхоз, поднял какую-то заварушку вместе с такими же идейными сектантами против власти, вынужден был убежать из родных мест в Москву. В Москве несколько лет жил без документов, выправив их только в 1932 году (по одной из версий записал себя «Лужковым» по имени одной из деревень округи; а мог бы ведь записаться «Молодотудовым» или «Кольчугиным»). В столице же познакомился с Анной Петровной Сыропятовой, которую в 8-летнем возрасте увезли из родного марийского села Калегино в Москву работать прислугой.
Марийцы до сих пор гордятся матерью Юрия Михайловича Лужкова - более значимых исторических персонажей у них все равно нет. Был только «бич божий» Атилла, да и того чуваши забрали в свои официальные герои.
Дошло даже до того, что местный знаменитый (среди марийцев) писатель Василий Ижболдин написал «народную» сказку про Анну Петровну и ее сына Юрия Михайловича. И эту сказку теперь изучают в местных школах (отрывки из сказки читайте в конце статьи). А в Колегино теперь, когда новая власть разрешила марийцам вернуться к традиционному язычеству, самую красивую вербу назвали именем «Юрий Михайлович» и на большие праздники украшают ее красными лентами.
И Юрий Михайлович (человек, не верба) не забывает земляков-марийцев. В конце 1990-х он приехал в деревню Колегино и на часть гонорара за одну из своих книг (70 млн. рублей) подарил сельсовету трактор МТЗ-80. В начале 2000-х был еще один подарок сельчанам - автобус ЗиЛ. Но самая большая награда для земляков от Юрия Михайловича - это создание в селе предприятия «Мосагро». На фоне окружающей разрухи деревня теперь выглядит оазисом благополучия, с новыми скотными дворами и червятниками. Двоюродные братья и сестры (от сестры Анны Петровны - Антонины Мурзиной) и более отдаленные родственники мэра, получается, тоже кормят сейчас Москву, но не медом, как их старший родственник, а мясом и хлебом.
Юрий Михайлович, кстати, единственный из многочисленного клана Лужковых-Сыропятовых получил полноценную городскую специальность - нефтехимика. Например, старший его брат Аркадий (уже умер) был штангистом, а младший Сергей сейчас занимается в поселке правительства Москвы Медыни сельским хозяйством (следит за станцией биогаза на навозе). Сам Сергей Михайлович в одном из редких интервью рассказывал: «Как-то однажды я месил компост, слышу - машины подъезжают, заходит брат и руками зачерпывает из кучи. Ему помощники сзади кричат: «Юрий Михайлович, это же г…!» А как мэр их пристыдил слегка, смотрю - те тоже давай руками зачерпывать да нахваливать!».
Юрий Михайлович в своей книжке «Мы дети твои, Москва» вспоминал: «По выходным выезжали на огород. Там в земле, говорила мамаша, жили добрые живые картофелины, о которых мы должны заботиться, потому что сами себя они защитить не могут. Мы их окучивали, пропалывали, а осенью выкапывали, везли в Москву и прятали в погреб. Сколько раз, ложась спать, я представлял себе, как они лежат внизу, в темноте погреба, прижавшись друг к другу боками». Все в духе природного пантеизма тех же финно-угорских племен, кровь которых течет в жилах Лужкова - когда предметы и явления наделяются живой, божественной силой. Вот еще его описание котельной, в которой работала мама: «На мыловарке работала, кстати, кочегаром моя мамаша. У нее было свое помещение - котельная. Там стоял паровозный котел и всегда было жарко, сухо и хорошо. Котел занимал все пространство помещения, горячий и огнедышащий, как пленный сказочный зверь. Мы кормили его углем, принося пищу со двора ведрами. Следили за уровнем воды в организме. Выгребали серый, неинтересный шлак».
Позже это пантеистическое отношение перенесется Лужковым и на Москву. Однажды Юрий Михайлович, поднявшись над Москвой на вертолете, замечает: «Город сверху произвел впечатление тяжелобольного - расползшегося, размякшего тела с язвами и дырками». Разумеется, для его излечения пришлось имплантировать новую пчелиную семью. Недаром и сегодня у Юрия Михайловича есть три самых любимых улья в его поместье: два из них это уменьшенные точные копии Мэрии на Тверской, 13, а еще один улей выполнен в виде Храма Христа Спасителя.
Связь с Живой Природой в прямом смысле не раз спасала жизнь Лужкову. С началом войны мать привезла его в эвакуацию в Молотов (Пермь), и оставила там на год в детдоме. В 42-м у детей началась цинга, воспитанники умирали, но 7-летний Юра и еще один его товарищ ингерманландец ходили ранней весной, когда в нашей природе никаких витаминов, кроме хвои, нет, на болота собирать ростки хвоща. Юра с ингерманландцем в итоге выжили, а упертые воспитатели, посчитавшие хвощ отравой, так и не решились спасать с его помощью детей. Конечно, такие события откладывают отпечаток на всю жизнь.
Вообще, детские впечатления Юрия Лужкова не только запомнились им на всю жизнь, но и стали ее во многом определять. Публика, например, до сих пор гадает, с чем связана его любовь ко всему грузинскому (к тому же Церетели). Вот Лужков сам разъясняет: «С детских лет жизнь была окутана грузинским ароматом. Сколько себя помню, всегда грузин в бурке скакал по папиросной коробке «Казбек» (память ушедшего на фронт отца); вечно глядел грустный Демон на танцующую царицу Тамару (репродукция на кухне); витязь в тигровой шкуре неустанно сжимал зверя в поднятых руках (в местной забегаловке)».
На фронт Михаил Андреевич действительно ушел. В июне 1942 года он попал в плен. В августе того же года каким-то чудесным образом вышел из лагеря для военнопленных и непонятно как оказался в Одесской области, находившейся под румынской оккупацией. «Здесь Михаилу Лужкову пригодились его плотницкие навыки, и до марта 1944 года он работал в хозяйствах крестьян в деревне Осиповка», - гласит официальная легенда. Люди даже с минимальными знаниями о войне могут догадаться, в качестве кого мог трудиться на оккупированной территории отец Юрия Михайловича - скорее всего как «хиви»(«восточный рабочий»). У пленного красноармейца для выхода из лагеря тогда было несколько путей: уйти во власовскую РОА, в карательные отряды или в «хиви». В вермахте было около 800 тысяч хиви из бывших красноармейцев: они работали на железной дороге, на аэродромах, в тыловых частях и т.д. Были и плотники - колотить гробы и кресты. После освобождения Одесской области Красной Армии Михаила Андреевича проверили в СМЕРШе, не нашли ничего криминального (значит, точно не был ни карателем, ни власовцем, а просто мирно трудился на Третий рейх), и отправили на фронт.
А теперь вдумайтесь в то, что Юрий Михайлович всю жизнь, даже будучи уже мэром, писал в анкетах «Были родственники на оккупированных территориях». Кроме клейма сектанта у его отца и через него - у родственников появилась новая, более страшная отметина, связанная с оккупацией. Дорога на более-менее приличные работы для Юрия Михайловича была закрыта.
Но как-то надо было выживать. С такими клеймами, понятно, помощи от людей из Системы ждать было бессмысленно. Оставалась, опять же, только Живая Земля, да еще Антисистема.
В своем рассказе «Дед» Юрий Лужков описывает, какие университеты и у кого он проходил на шабашке по строительству нефтезавода в Башкирии:
«Про отца уже знаете. Мамаша - просто рабочий класс, машинистом на мыловарке работала. А тут три парня вечно голодных да еще бабушка, мать отца. Да и сестрам отца надо помогать. Изобилия, скажем прямо, не было.
Основной тезис сводился к тому, что общество, в котором мы живем, напрочь неправильное. Оно делает из людей крепостных, повязывает законами, специально придуманными для порабощения. И есть каста избранных, как бы рыцарский орден. Это люди «с правильными понятиями». Они не согласны с законами нашего общества, не признают власть, не работают, обычно не женятся и во всех случаях ставят честь выше жизни.
Вот вы нас давите. И еще фуфло гоните, что у вас закон, а мы воры. Да мы воры. Потому что ваш закон отрицаем! Теперь шевели мозгой: что ваша давиловка? Мусоров наслать, в кичман упечь. Это что, позор? Нет, честь для вора. Опустить масть не можете. А вор - дело фартовое. Тут не бабки важны, философия.
Он так и сказал «философия», это я точно помню (заметим, что с этого времени слово «философия» стало главным в лексиконе Лужкова - СП). Он говорил, что в лагере жизнь хоть и жестокая, но «без темнухи»: тут никто никому «дуру не гонит» по поводу равных прав. На воле же во власти такие кидалы, каких в зоне не сыщешь. По закону для всех равные права, а в натуре - для одной номенклатуры. По закону люди хозяева, по жизни - рабы партии.
Все у тя, пацан, в бестолковке перевернуто. Беспредел-то не здесь, а там (он показал наверх). Ты бы позенькал, какой рог партийный в обкоме сидит. Ему место у параши, а он, если на кого зуб заимел, звонит куда надо - и вышка.
Сорок пять лет прошло с той летней встречи в башкирском городе Салавате. К счастью, наши оппоненты промахнулись. Что ж, как было наколото у того деда: «БОГ НЕ ФРАЕР, ОН ПРОСТИТ» (так и выделено в рассказе заглавными буквами, чтобы людям лучше запоминалось - СП)».
Но пока надо было маскироваться, и лучше в самой Системе - так незаметней. После первого неудачного брака с некой Алевтиной Юрий Михайлович приглядел сокурсницу по «керосинке» Марину Башилову - ее отец был замминистра нефтяной промышленности (и в Московской институт нефти и газа Лужков пошел не зря - потому, что там была стипендия в полтора раза выше, чем в остальных вузах, к тому же ее платили и троечникам; правда он еще и играл тогда в преферанс). Вскоре молодые поселились в отдельной квартире с потолками в 3,5 метра (до этого Лужков всю жизнь прожил в подвале у Павелецкого вокзала). Понятно, что после окончания вуза его оставили в Москве, потом карьерный рост в НИИ пластмасс (знания по пластику потом пригодились его третьей жене Елене Батуриной). Но душа-то просила настоящей, а не этой эрзац-жизни, с ее парткомами, демонстрациями и официозным бредом.
У Юрия Михайловича появляется дача в Купавне, туда он ездит каждые выходные на горбатом «Запорожце» (злые языки поговаривают, что и дни на больничном он проводил не в постели, а на даче). Картошка, свинья, но главное - печки! Лужков сам опытным путем осваивает профессию печника. Первая русская печь сделана им для своего дома, а потом потянулись и заказы со стороны. В 60-70-е годы сложить ее стоило до 200 рублей - целый оклад на официальной работе Лужкова. Жизнь наладилась.
Потом появилась пасека - сначала на даче, а затем и как бизнес. «Еще в советские времена, когда я работал директором НПО «Нефтехимавтоматика», нам выделили 200 гектаров земли - под подсобное хозяйство. Я подумал: неужели наши доктора и кандидаты наук будут выращивать на ней картошку? Посоветовался с умными людьми (возможно, с «Дедом» - СП), взял несколько скотовозов, переоборудовал под кочевую пасеку и отправил их в Адыгею, где были в тот год прекрасные травы. Осенью каждый сотрудник института получил по баночке меда. С тех пор без своего меда мы не жили...», - вспоминал Лужков. Напомню, это в доперестроечное время был развернут такой бизнес.
Так бы и оставался Юрий Михайлович даже в новое время в Антисистеме, наверняка, стал бы бизнесменом или банкиром средней руки, но снова, как со вторым браком, помог случай. Как он попал на вершину власти, вспоминает бизнесмен Артем Тарасов в своей автобиографической книжке «Миллионер»:
«Попов заявил, что принимает дела в Моссовете и хочет, чтобы я стал его первым замом и председателем Мосгорисполкома.
Я отказался. Попов удивился и попросил кого-нибудь ему порекомендовать в заместители. В моей голове сразу мелькнули две фамилии: Николай Гончар, бывший предисполкома Бауманского района Москвы, и Юрий Михайлович Лужков.
А кто они такие, эти люди? - спросил Попов.
Я про себя решил так: кто из них меня более радушно встретит, того и порекомендую!
Лужков управлял тогда Мосплодовощпромом. Как плодов, так и овощей Москве хронически не хватало, поэтому Лужкову все время доставалось. В те дни Юрий Михайлович просто дорабатывал, озабоченный необходимостью искать новое место службы. Судить о его настроении можно было уже по поведению секретарши. Она с раздражением произнесла:
Он вас не примет, и не надейтесь! У него сейчас начнется совещание с «Пепси-Колой».
Я уже решил ехать к Гончару. Вдруг отворилась дверь кабинета и появился Лужков:
Дорогой Артем! Как я рад тебя видеть! Заходи, пожалуйста!
Куда вы пойдете работать, Юрий Михайлович? - спросил я.
Знаешь, мне звонили из КБ «Химавтоматика», просят вернуться туда гендиректором. Я, наверное, соглашусь...
А председателем Мосгорисполкома и замом мэра поработать не хотите? - спрашиваю.
После паузы Лужков нажал кнопку селектора:
Со мной никого не соединять! Совещание отменяется!
Мы прошли в подсобную комнату для приватной беседы. Попивая чай, я рассказал о встрече с Поповым. Лужков все больше возбуждался:
Я справлюсь, Артем! Честно говорю: я справлюсь с этой должностью!
Вот так и произошло поистине историческое для Москвы событие. Я позвонил Попову, и он назначил встречу для знакомства с Юрием Михайловичем».
Но и став мэром, Лужков не изменил своим детским и религиозным принципам. Город - это помеха для полноценного развития правильной, сельской общины, в городе нет благодати. Вот как Юрий Михайлович описывает свои раздумья после встречи с «жулебинским бунтовщиками», деревенскими жителями, не желающими переселяться в многоэтажки, их мировосприятие оказывается родственно его собственному: «Все эти люди отказывались от новых квартир, не хотели ни теплой воды, ни газа, ни канализации вовсе не потому, что были равнодушны к комфорту. А потому, что городская квартира разрушала уклад, ту систему ценностей, которая соединяла их, нынешних, с отцами и дедами, воспроизводя родовые чувства, гораздо более глубокие, чем удовлетворение от удобств».
Как выглядит идеальное место обитания, можно увидеть на примере подмосковного поместья Юрия Михайловича.
Семейный дом Юрия Михайловича площадью 700 кв. м. 5 спален, 2 гостиные, детская, комната прислуги, столовая, кухня, бильярдная, каминная, две кладовые, четыре санузла.
Конюшенный комплекс (560 кв. м) включает в себя 18 денников, кладовую-сбруйную, загрузочную для опилок, служебно-бытовые помещения.
Манеж (882 кв. м) построен для круглогодичной выездки лошадей. Высота здания в коньке - 10 метров.
Изобретательская лаборатория (500 кв.м). Разделена на несколько профильных мастерских. В них на самом современном оборудовании в свободное от работы время мэр ставит научные эксперименты.
Хозяйственный корпус с помещением комбикормов (110 кв. м); овчарня на 20 овец и 20 коз (120 кв. м); площадка для выгула коз и овец (200 кв. м); навес с площадкой для выгула овец и коз (80 кв. м); птичник на 100 кур-несушек, 60 уток, 8 гусей, 6 индеек (110 кв. м); площадка для выгула птицы (160 кв. м); крольчатник (12 кв. м); коровник на 2 коровы с телятником и помещением для переработки молока («Да, кроме двух коров, у меня еще и свинья! И моим молоком президент пользуется, и мне это приятно», - говорил Лужков - СП); площадка для выгула коров (300 кв. м); навес с площадкой для выгула коров (80 кв. м); помещение для декоративных птиц - 2 страуса, 5 павлинов, 30 декоративных кур, 8 фазанов (96 кв. м); площадка для выгула декоративных птиц (200 кв. м); навозохранилище; контейнерная площадка.
Летний бассейн и два гостевых домика по 220 кв.м.
Пасека с 21 ульем и двумя домиками отдыха для штатного пасечника и инвентаря.
Обогреваемые теплицы (250 кв. м).
Псарня на 10 собак.
Как истинно верующие люди, Юрий Лужков и его команда надеются жить вечно. Глава стройкомплекса Москвы Владимир Ресин ведь не раз заявлял во всеуслышание: «Даже когда мы будем в гробу, Юрий Михайлович скажет, и мы подымемся!».
«Базис моего мышления политического заключается в том, что я не хочу уходить из Москвы. Мне ничего никуда не нужно. У меня есть любимая работа: это Москва. Есть москвичи, которые меня поддержали в совершенно удивительном плане по, как говорится, потенциалу этой поддержки. Куда? Зачем? Что там хорошо?» - рассказывал Лужков о своих планах на дальнейшую жизнь. В переводе на антисистемный язык: «Шевели мозгой: что ваша давиловка?», - как учил «Дед» из одноименного рассказа Юрия Михайловича.
Отрывки из марийской «народной» сказки «Славою осиянна судьба-несмеяна» (автор - Василий Ижболдин»).
«Жила-была Анна-несмеяна... В исконном нашем царстве-государстве, во старозаветном селе да Калегино жил-был род семьянистый и работящий - Сыропятовы. Глава рода оного, Петр свет Иванович, и Ксения Никандровна, жена верная, заботная, слыли в округе своей трудниками усердными, кропотными. А шел уже год двенадцатый столетия нашего златного и единовременно коварного. Родилася в год быстролетный тот дочь их старшая, Анна. Вскорости же посыпались за нею чада - семеро сестер да братьев мал мала меньше. Не управиться бы, пожалуй, родителям плодовитым с оравой той огромадной, не будь старшенькой, Анны-домовницы, уж больно смышленой да тороватой. Светлоокая, работливая, крутится она в босовичках своих по дому, что волчок тот юркий, неугомонный, будто на крыльях парит по домостройству... И зажигается светлая, счастливая улыбка на челе на материнском озабоченном, хлопотном…
…И не видать бы нам Ю. М. в природе, не вспомни Анна Петровна один народный обычай. А как вспомнила - принесла с вечера колодезной воды, закрыла ведра крышкой на замок и, вознеся длани свои белые, лилейные, к небу звездному, светлоокому, промолвила да таковы слова: «Приди, суженый мой, приди, пить у меня попроси. И встрену я тебя, милый, сердцем люболастным, горячим, и обниму жарко, сладостно»…
…В послевоенном 45-м Ю. М. - 9 лет. Он спешил, торопился на труд кропотный, животворящий. Шел на субботники да воскресники массовые по восстановлению порушенного войной хозяйства общенародного, студентом внедрялся в отряды молодежные, созидательные, умом да трудом своим добровольным вносил лепту скромную, честную в возрождение страны великой, родной. Став же специалистом профессиональным, переняв у коллег заморских ума- разума, показывал на деле, а не на лозунгах голых способности свои лидерские, незаурядность характера пробивного, неотступного. И нравились качества эти его не всем, и попадало ему на орехи, и бит был не раз, да не выбит был ум из головы его умной... Когда же встал вопрос, кого же облечь властью главы града стольного, первопрестольного, признать его всенародно мэром достойным, горожане назвали волей миллионоустой имя Юрия Михайлова сына Лужкова. Не ошибся народ московский в выборе своем ни на йоту, нет».
Супруга экс-мэра Елена Батурина устроила мужу сюрпризы
80 лет- повод оторваться на всю катушку. Именно с таким настроением отмечал свой юбилей экс-мэр столицы Юрий Лужков. Программа празднования растянулась почти что на неделю и включала теннисный матч, в котором в паре с юбиляром сыграл тренер Рафаэля Надаля, встречу с однокашниками, ужин для близких и друзей в бывшей гостинице "Москва", вручение госнаград в Кремле. Завершающим аккордом стал субботник в Коломенском, где Лужков сажал яблони, пел частушки и получил предложение от "Бурановских бабушек" стать их дедушкой.
Традицию встречаться с однокурсниками Юрий Лужков соблюдает на протяжении уже многих лет, не изменяя ей даже в самые трудные моменты жизни. В этом году он пригласил друзей юности на теннисный матч, который состоялся по случаю дня рождения.
Они все пришли с палочками, а я по корту бегаю, - хвастается юбиляр. По словам Лужкова, на теннисный корт он старается выходить каждый день. А в праздничном турнире в формате "чайник+профессионал" выиграл дважды: сначала в паре с российским теннисистом Андреем Ольховским, а потом с тренером первой ракетки мира Рафаэля Надаля. И это был первый подарок на 80-летие.
Про остальные Лужкова спрашивать бесполезно. "Много, - беспечно отвечает он, - Просто огромное количество". Самые ценные - от жены, подарившей трактор, и близких, скинувшихся на КАМАЗ с прицепом. Самый неожиданный - от патриарха Кирилла, который демонстративно прекратил общение с Лужковым после его громкой отставки. На сей раз его святейшество лично приехал в бывшую гостиницу "Москва", где состоялся официальный прием в честь юбиляра и наградил его орденом святого Серафима Саровского.
Там же Лужкова поздравили бывшие члены правительства Москвы, федеральные и региональные чиновники, а также деятели культуры, с которыми он давно поддерживает дружеские отношения - Галина Волчек, Илья Резник, Элина Быстрицкая, Александр Ширвиндт...
Супруге Юрия Лужкова пришла в голову идея, как пригласить на день рождения мужа не только чиновников и артистов, но и простых москвичей. "Я ничего не хотел отмечать. 80 лет, это как говорится, с ярмарки, а не на ярмарку. И тогда она взяла дело в свои руки", - рассказывает Лужков.
В тайне от юбиляра Батурина договорились о встрече с Владимиром Путиным (а без его согласия никакие публичные мероприятия с участием опального градоначальника были бы невозможны в принципе) и рассказала ему об идее провести общегородской субботник в Москве. Осень - самое время сажать деревья. А Коломенское, выбранное для закладки яблоневого сада - знаковое место для самого Лужкова. Здесь он воссоздавал русское чудо света - деревянный дворец царя Алексея Михайловича. Здесь же проводил первые в Москве ярмарки меда. Кроме того, директором "Коломенского" до сих пор является бывший министр культуры московского правительства Сергей Худяков. "Президент, - говорит Лужков, - понял, какой день рождения нужен бывшему мэру, и все завертелось". Восстанавливать решили фруктовые сады, которые были в Коломенском при Иване Грозном.
Всем пришедшим на субботник организаторы выдавали фирменные кепки и рабочие фартуки. Саженцы (а это были 5-летние яблони и груши), а также ведра и лопаты уже стояли у заранее приготовленных ям. Между ними с микрофоном в руках бегал Леонид Ярмольник. "Я не артист и не ведущий. Я сегодня бригадир", - с гордостью сообщал он желающим взять автограф.
У ворот "Коломенского" Лужкова встречали старые соратники. "Как будто опять на субботний объезд приехали," - шутили они между собой. Бывший заммэра по имущественным и земельным вопросам, а ныне глава федерации парусного спорта Владимир Силкин рассказал "МК", что ради юбилея шефа специально прилетел с Дальнего Востока. А экс-министр по внешнеэкономическим связям Георгий Мурадов на выходные покинул Крым, где работает у Сергея Аксенова. "Работа в команде Лужкова была лучшей работой в карьере. Таких начальников, как он, - один на миллион", - признались они.
Чуть поодаль стоял "человек-гора" - бывший охранник градоначальника Владимир Шукшин. С лейкой суетился вокруг дерева вице-мэр по экономическим вопросам Юрий Росляк. Пришли на юбилей и бывшие застройщики, помогавшие экс-мэру поднимать Москву. Сейчас их компании, некогда возводившие миллионы квадратных метров жилья и километры дорог, разорены или находятся на стадии банкротства. И только экс-главы столичного стройкомплекса Владимира Ресина не было среди собравшихся. Он по-прежнему остается для Юрия Лужкова персоной "нон-грата".
Простые москвичи (благо, Коломенское окружено большими жилыми массивами) приходили на субботник семьями. "Вон видишь дядю в кепке, - показывали Лужкова малышу, родившемуся уже после его отставки, - он построил твой детский садик". Предсказуемо много было на празднике пенсионеров, для которых организаторы установили специальные палатки с надписью "Для ровесников юбиляра". В них угощали чаем с медом и баранками.
Младший сын экс-мэра - Александр - привел на субботник внука Лужкова, как две капли воды похожего на деда. Жена - Елена Батурина, между тем, плясала "русскую" рядом с только что вкопанными саженцами.
Сын Юрия Лужкова Александр (в кепке) и внук экс-мэра Юра (слева)
"Моя супруга домашний зефир приготовила вам к чаю. Возьмите, пожалуйста, а то к юбиляру не прорваться", - дождавшись, когда стихнет гармошка, попросил самую богатую женщину страны седовласый мужчина. Батурина бережно положила пакет в карман.
Лужков, отложив лопату, тоже не скучал. С трудом вырвавшись из кольца плотно обступивших его москвичей, он поднялся на импровизированную сцену, чтобы спеть с "Бурановскими бабушками". "Нас всегда спрашивают: бабушки, а где же ваш дедушка? - хохотали "старушки", - Пожалуйста, будьте нашим дедушкой - запишите с нами песню!".
Елена Батурина пустилась в пляс
"Бабушек" сменил Илья Резник, потом на сцену вышла группа "Доктор Ватсон", следом артисты цирка, которых в Коломенское прислал Максим Никулин (с его отцом - знаменитым Юрием Никулиным - Лужков тоже очень дружил и даже сломал ногу, выступая по его просьбе в репризе).
Праздник под открытым небом продолжался около четырех часов. "Я вас люблю, моя счастлива доля, И длится жизнь моя и я гляжу вперед!" - читал москвичам свои стихи юбиляр. Лужков поблагодарил горожан за участие в субботнике и пригласил на новый праздник. "Через пять лет мы здесь с вами посадим последний пятый сад Ивана Грозного", - пообещал он.
Бывший московский градоначальник возрождает имение немецкого коннозаводчика
Когда пять лет назад самого известного регионального политика, мэра Москвы Юрия Лужкова отправили в отставку с уничижительной формулировкой «в связи с утратой доверия», многие были уверены, что тот никогда не оправится от удара. Но еще Маяковский про таких, как он, писал: «гвозди бы делать из этих людей». Лужков не спился, не сошел с ума и, тьфу-тьфу-тьфу, прекрасно себя чувствует. А еще он выполнил свое обещание «не сидеть пенсионером на печи». Помотавшись два дня по калининградским полям, фермам и элеваторам, корреспонденты «МК» убедились, что прозвище «крепкий хозяйственник» бывший градоначальник получил не зря.
Хозяйство Лужкова не просто в провинции. Даже по местным меркам это самая настоящая глушь. От почти два часа на машине. Дюны и Балтика — еще дальше. В двух шагах граница с Польшей, но в нынешних условиях это тоже не плюс. После введения санкций коммерческие и туристические потоки резко обмелели (причем в обоих направлениях) и приграничные города вновь вернулись в состояние 1946 года, когда присоединение к северной части Восточной Пруссии спровоцировало их опустение и упадок.
Миновав райцентр Озерск, водитель делает резкий поворот влево и, проехав еще несколько сотен метров, тормозит около комплекса каменных построек, чьи размеры свидетельствуют о богатом и славном прошлом, а стук молотков и груды стройматериалов — о надеждах на не менее достойное будущее. Это известное с XVII века имение «Веедерн». До окончания Второй мировой войны оно принадлежало потомкам немецкого коннозаводчика Эберхарда фон Цицевитца. А теперь принадлежит бывшему мэру Москвы Юрию Лужкову. Судьба часто преподносила ему сюрпризы. И это далеко не самый неожиданный из них. «Вот когда меня назначили руководить КБ «Химавтоматика» — это был сюрприз! И когда бросили на Мосагропром! А это — нормальная история», — смеется хозяин.
«Веедерн» с позапрошлого века специализируется на разведении лошадей. Стоимость некоторых жеребцов зашкаливает за миллион.
Легко выпрыгнув из внедорожника (на другой машине по долам и полям просто не проедешь), Лужков, который в следующем году будет праздновать очередной, весьма солидный юбилей, не обращая внимания на призывы «отдохнуть с дороги», отправляется осматривать свои владения. Прямо по курсу — конюшни. «Веедерн» исторически специализировался на выращивании лошадей тракененской и ганноверской пород. Их выращивают здесь и сегодня. Стоимость некоторых жеребцов доходит до миллиона рублей, но Лужкова сейчас больше интересуют не они, а небольшой домик причудливой архитектуры, притулившийся недалеко от манежа. С той же страстью, с какой он некогда возводил небоскребы и строил мосты, бывший градоначальник пытается вдохнуть новую жизнь в его старые стены. Управляющий «Веедерна» Тимур сетует на отсутствие электричества и прогнившие доски, призывая шефа проявить благоразумие, но тот, беззаботно махнув рукой, устремляется на второй этаж, где сохранилось уникальное, по его словам, помещение — коптильня, в которой прежние владельцы готовили незамысловатые деликатесы.
Весь август бывший градоначальник проводит в полях: говорит, что управлять комбайном сложнее, чем самолетом.
— По всей видимости, в этом доме прежде жила семья кучера, — включив на айфоне функцию «фонарь», поясняет Лужков. — После реставрации будет точно такой же, только лучше.
Сам экс-мэр живет отнюдь не в барской усадьбе (трехэтажный особняк, в котором в советские времена находилась школа, стоит заколоченный), а в бывшей немецкой конторе, откуда при Цицевитцах велось управление имением. Дом двухэтажный и довольно скромный (хотя Лужков по старой привычке именует его «резиденцией»): столовая и хозяйская спальня на втором этаже, гостевые комнаты на первом. Открыв дверь в одну из них, мы обнаруживаем на кровати неизвестного молодого человека с газетой в руках. «Наверное, на работу приехал», — ничуть не удивился Лужков.
— И часто у вас в доме посторонние ночуют?
— Ну а где ж ему еще ночевать? Места-то глухие, — беззаботно пожимает плечами человек, с которого еще каких-то пять лет назад не спускала глаз вооруженная охрана.
Во дворе дома растет дуб, которому не меньше 250 лет, на дубе, как и полагается, цепь, а на цепи кот... «Идет направо — песнь заводит, налево — сказку говорит, там чудеса, там леший бродит, Елена на ветвях сидит», — декламирует Юрий Лужков, заменив пушкинскую русалку на имя своей любимой жены. Ее портрет, скачущей во весь опор на гнедом жеребце, красуется на самом видном месте в столовой вместе с многочисленными наградами «Веедерна». Но последнее время Елена Батурина сюда практически не приезжает, поддерживая мужа звонками, советами и, чего уж греха таить, финансами. «Не лежит у нее душа», — мрачнеет экс-мэр. Чтобы отвлечь его от грустных мыслей, спрашиваю о судьбе прежних владельцев конезавода. Известно, что в 1946 году Анна фон Цицевитц, до последнего надеявшаяся, что Пруссия останется в составе Германии, все-таки была вынуждена уехать отсюда последним эшелоном...
— Лет 10 назад приезжала она сюда, — кивает головой Лужков. — Совсем уже старая была. Плакала очень. Но в то же время радовалась, что хозяйство не брошено на произвол судьбы, как многие местные поместья, и даже потихоньку возрождается...
Рядом с «Веедерном» находится деревня из пяти домов. Строения в ней по-прежнему немецкие, но люди живут типично русские. А это значит, что они пьют. А еще воруют! «Если все это не охранять, завтра здесь камня на камне не останется», — говорит управляющий Тимур и показывает на закрытые бетонными плитами водостоки. Металлические блины с них соседи экс-мэра давно уже сдали в металлолом. А когда Лужков восстановил коровник, туда же отправились кованые ворота и даже крючки, на которых они висели. «Причем люди подогнали тягач и вырвали их вместе с кусками стен», — рассказывает Тимур. На работу в хозяйство соседей не берут не только из-за вороватого нрава, но еще и из-за беспробудного пьянства. Лужков, как известно, сам уже много лет ничего крепче кефира не пьет. И в «Веедерне» установил полный сухой закон. «Техника у нас сложная. Ладно себя покалечишь — бед наделаешь больше, чем на военном корабле», — поясняет он.
Лужковская гречка.
Когда Лужков руководил Москвой, подчиненные за глаза ругали его за чрезмерную активность. Каждый день, кроме воскресенья, мэр приезжал на работу в 8 утра или колесил по городу, объезжая проблемные точки. Причем это не были официальные мероприятия в стиле «пришел, увидел, похвалил». Поездки завершались иногда многочасовыми совещаниями с полным «разбором полетов». Пять лет на пенсии изменили масштаб, но не привычки бывшего градоначальника. К особенностям его руководящего стиля теперь вынуждены привыкать все обитатели «Веедерна» — от управляющего до сезонных рабочих. «Я знаю, они не особо любят, когда я приезжаю, — шепчет мне на ухо Лужков. — У них тут свой, размеренный ритм. А у меня шило в одном месте играет».
Лужков не случайно разводит овец знаменитой романовской породы: «Они помогли России в годы войны, помогут и сейчас!»
Несмотря на поздний вечер, он тянет нас на ближайшее поле — показать, как растет рапс. Сухие желтые стебли с тонкими стручками, похожими на плоды акации, почти сравнялись с человеческим ростом. Высыпав на ладонь черные горошинки, Лужков радуется как ребенок: хорошее должно получиться масло! Оказавшись по ту сторону баррикад, бывший московский градоначальник на собственной шкуре испытал все прелести бизнеса по-русски. В усадьбу мы возвращаемся уже в полной темноте по дороге, построенной на деньги «Веедерна», и хозяин жалуется на несговорчивость местных чиновников, отказывающихся подписывать акт о вводе в эксплуатацию. «Они просто издеваются надо мной! То ширина им не та, то стоки не такие…» — злится Лужков, а я в очередной раз думаю о превратностях судьбы. Он построил за свою жизнь сотни километров дорог, получил прозвище Властелин колец и… споткнулся о кусочек асфальта протяженностью 300 метров!
На следующее утро мы встречаемся рано. Хотя Лужков встал еще раньше. На нем подходящая к случаю рубашка с вышитыми на кармане коровками и традиционная кепка. Точнее, ее летний вариант — из грубого, плотного льна. Он уже успел побеседовать с агрономами и выяснить, что из-за дождливой погоды каждый пшеничный колос потерял от одного до двух рядов зерна. Однако виды на урожай по-прежнему хорошие.
Главная стройплощадка хозяйства - дом немецкого кучера. Реставрационные работы в самом разгаре.
— Ниже, чем в прошлом году, точно не будет! — хором уверяют агрономы, но Лужков недоволен:
— Ну здрасте! Мы тут столько сделали в плане технологий, а они мне говорят, что хуже не будет. Должно быть лучше, чем было!
В итоге все сходятся во мнении, что пять тонн зерна с одного гектара точно получится, а уж дальше как бог даст. Лужков уже который год сам работает за комбайном и говорит, что страшно полюбил это дело:
— Представь: перед тобой золотое море, колышущееся от ветра. Ты плывешь по нему на этой махине и понимаешь, что вырастил хороший урожай, что занимаешься важным и полезным делом, которое брошено в стране, что дал работу и обеспечил достойную зарплату людям... Все это очень стимулирует и вдохновляет!
А как же меры господдержки, о которых сейчас трубят на каждом углу? Разве не дошли они до аграриев?
— Я не вижу особых перемен, — пожимает плечами Лужков. — Поддержка от области — 1200 руб. на гектар. За такие деньги можно только спецовку переодеть! Мы сами на подготовку полей под посев затрачиваем 35 тысяч рублей на га.
— А кредиты?
— Я запретил их брать! В Америке в кризис ставка была 0,25%, в Японии вообще минусовая, банк тебе еще доплачивает за то, что ты взял у него кредит, а у нас даже после снижения ключевой ставки проценты сумасшедшие. Я не хочу своими деньгами поддерживать монетаризм!
Помимо рапса и пшеницы «Веедерн» выращивает овес, ячмень и гречку, которая со временем имеет все шансы стать визитной карточкой хозяйства. С мечтами о лаврах Никиты Хрущева бывшему градоначальнику пришлось расстаться еще несколько лет назад, когда, посадив и вырастив свою любимую кукурузу, он не смог реализовать весьма удачный урожай. Оказалось, что царица полей никому в Калининградской области и ее окрестностях не нужна… Зато появилась другая статья расходов — сено (его едят не только лошади, но и знаменитые романовские овцы, которых также выращивает «Веедерн»). «Узнав, что Косыгин в свое время организовал и лично открыл большую конференцию по луговодству, я с моей фамилией поначалу удивлялся, чего там обсуждать: бери и коси! Но оказалось, что это целая наука — разные животные требуют разного по качеству сена. И земля не должна быть бросовой: чтобы вырастить хорошую траву, нужно предусмотреть тыщу мелочей. Немцы получают 10 тонн сена с га, а мы только 3 тонны», — с воодушевлением рассказывает экс-мэр, не обращая внимания на надрывающийся мобильник. «Это вам губернатор звонит!» — предупреждает бдительный Тимур.
И.о главы Калининградской области Николай Цуканов, сам того не ведая, положил начало новой специализации «Веедерна». Собрав в прошлом году приличный урожай гречки, Лужков, как обычно, собирался продать его в Литву — своих-то перерабатывающих мощностей в области нет. Но времена были смутные: народ как раз сметал с полок крупу, цены росли, намечался дефицит… Цуканов попросил Лужкова попридержать «стратегический запас», и тот, как человек государственный, согласился. Гречка несколько месяцев мертвым грузом лежала на элеваторе, а экс-мэр искал по городам и весям оборудование для ее переработки. Дело в том, что с полей крупинки приезжают в плотной коробочке и не пригодны для употребления в пищу. Перед продажей их нужно пропустить через крупорушку и тщательно отделить зерна от плевел.
Подходящий по цене и техническим характеристикам агрегат наконец нашелся у украинских производителей, и, хотя страна на тот момент уже встала на путь импортозамещения, Лужков, недолго думая, ударил по рукам... Сама история «Веедерна» — это история международной кооперации. Пусть вынужденной, но, как показала практика, вполне успешной. Немецкое оборудование первой трети прошлого столетия по-прежнему исправно служит своим владельцам, невзирая на звания и политическую конъюнктуру. Лужков с гордостью щелкает массивными сименсовскими выключателями и показывает, как крупповский транспортер доставляет гречку из мест хранения в крупорушку. Старый элеватор достался экс-градоначальнику по случаю (прежний владелец отказывался продавать землю без него), а сейчас он на него нарадоваться не может. В новом зернохранилище трубы пришлось менять уже дважды, а здесь стоят с 1931 года — и хоть бы хны!
Помимо украинской крупорушки и немецких труб в хозяйстве Лужкова есть английская сушилка для зерна, а также целый ряд приспособлений, сконструированных самим экс-мэром. Например, редуктор на транспортере (прежний движок, по его словам, был слишком сложным) или емкость для разгрузки гречки. Часть гречишной шелухи идет на обогрев паровых котлов, используемых на производстве. Часть сдается в аптеки на подушки. Сам хозяин считает, что ничего необычного в таком подходе нет. Ну что такое для человека с советским техническим образованием усовершенствовать редуктор? Пара пустяков! Но местные работяги смотрят с уважением. «Он вот такой мужик! — показывает большой палец молодой парень в спецовке. — Даже не скажешь, что бывший чинуша!»
Лужков обещает в ближайшей перспективе накормить своей гречкой всю Калининградскую область. Мощностей хватит на всех — и на солдатиков в местных частях, и на детские сады, и на пенсионеров. Первые партии будут продавать на ярмарках по символической цене — 39 рублей за килограмм. «Да, это не бизнес, — соглашается экс-мэр, отвечая и за гречку, и за весь «Веедерн». — С точки зрения того, как государство относится к аграрному сектору, бизнесом здесь даже не пахнет. Но эта деятельность важна и в плане продовольственной безопасности, и как социальная составляющая, поэтому я этим занимаюсь».
Когда после прогулки по хозяйству мы усаживаемся пить чай с фирменным лужковским медом, я наконец задаю вопрос, мучивший меня с самого начала: насколько устраивает бывшего градоначальника такая жизнь? Каково это — после общения на равных с сильными мира сего и управления огромным мегаполисом оказаться за рулем комбайна в забытом богом уголке анклава? Лужков долго молчит, хмурится, очевидно, подбирает слова.
— Я удовлетворен своей нынешней жизнью, — наконец говорит он. — Но государство, мне кажется, должно испытывать неудовлетворенность. Это не синдром самолюбования, и я не только о себе говорю. Нельзя безрассудно игнорировать опыт таких людей, как Шаймиев, Боос, Россель, Филипенко. Благодаря их работе страна в свое время удержалась от развала, они были заметными фигурами и на региональном, и на правительственном уровне. А сейчас тому, кто может назвать фамилии хотя бы пяти губернаторов, надо премию давать... В США тот же Киссинджер пользуется уважением, его связи, опыт и знания используются в интересах страны, и Буш...
— В вас говорит обида...
— Моя отставка — это несправедливость и беззаконие. И месть за мой отказ поддержать выдвижение Медведева на второй президентский срок.
— Уголовное дело, по которому вы проходили как свидетель, закрыто?
— Не знаю. Может, и не закрыто. На всякий случай хорошо иметь его под боком. Я вот что хочу спросить: пять лет прошло, кого-то посадили из Москвы? Рябинина (зам Лужкова в 2007-2010 гг. — «МК») три года таскали по судам за то, что он проводил политику мэра Москвы и многим, включая госструктуры, наступил на мозоли. Это было чисто политическое дело, политический заказ. В итоге Рябинин полностью оправдан, следователи перед ним извинились. Но кто ответит за это?
— Злитесь?
— Озлобление несвойственно моему характеру. Речь идет о разочаровании. Я абсолютно не чувствую себя пенсионером, не собираюсь лежать вверх животом. Вниз — да, в хозяйстве такое случается. Но к спокойной старости я не стремлюсь, так как дури еще достаточно.
— Сколько вам лет, Юрий Михайлович?
Он снова думает, крутит в руках чашку с надписью «Самому талантливому овцеводу», которую сделала его младшая дочь Ольга, и лукавая улыбка сменяет холодную маску на его лице:
— Наверное, все-таки больше тридцати. Ну, пошли, покажу тебе, как гречка цветет...
Рассказывает друг семьи, миллиардер Юрий Гехт
- рассказывает друг семьи, миллиардер Юрий Гехт
Почему против ЛУЖКОВА не возбуждают уголовные дела? - спросили на одной из недавних пресс-конференций Владимира ПУТИНА.
Рано еще. И почему вы думаете, что по Лужкову ничего нет? - лукаво ответил президент...
Судебного процесса над экс-мэром Москвы и его хитро@опой супругой с нетерпением ждут миллионы людей. И среди них, разумеется, Юрий ГЕХТ - друг юности и бывший подельник Юрия Михайловича, а ныне - его непримиримый враг. Когда-то Гехт был членом Высшего экономического совета при Президиуме Верховного Совета РФ и крупным буржуином. А теперь он простой израильский пенсионер и по факту - уголовный преступник, разыскиваемый Интерполом.
Накануне юбилея Елены Николаевны (8 марта ей стукнет «полтинник») Юрия Гехта на Земле обетованной посетила спецкор «Экспресс газеты».
Я всегда отстаивал Лужкова , - уверяет Юрий Георгиевич . - Даже в 1993 году, когда разъяренные депутаты хотели его убрать с поста мэра. Столица ведь тогда корчилась в грязи и нищете! На заседании Президиума Верховного Совета мне удалось отбить Лужкова. На самом деле хозяйственник он сильный. Во всем, что произошло с ним потом, виновата матерая хамка Елена Батурина . Предыдущая жена - Марина Башилова , дочь первого замминистра химической промышленности СССР, - создала Лужкова. А эта матрона сделала Юру основоположником коррупции в России! Я, например, лично присутствовал, когда Лужков за бесценок скупал земли в Сочи...
По словам Гехта , придя к власти, Лужков сделал его своим приближенным. Из благодарности к старому другу ему пришлось, стиснув зубы, терпеть общение с его взбалмошной супругой.
Предательство
Я не просто был вхож в дом, но и лично устраивал Батурину в лучший московский роддом имени Грауэрмана ! - вспоминает Гехт . - В силу уже неюного возраста она страшно боялась первых родов. Через неделю я вручил Елене часики за 300 долларов - тогда это была приличная сумма - в качестве презента за новорожденную. Батурина сроду таких изящных вещиц не примеряла: носилась с часами, как ребенок. В те годы в магазинах не было импортных товаров, а я часто ездил за границу. Девочек Батуриной одевал и обувал. Я и с детьми Лужкова от предыдущего брака связь поддерживал. А Елена их на порог не пускала. Младший Александр еще мог на работу к папе прийти, а старший Михаил боялся. Елена такое мужу устраивала! Миша тяжело переживал отцовское предательство. Начал пить. Конечно, Лужкову это не нравилось. (Сын, кстати, работал в газовой промышленности, и, как только Лужкова убрали, его тоже попросили.)
Именно Гехт, по его словам, уговорил Лужкова начать конкурсное инвестирование в столичную недвижимость.
Лужков, став мэром, не знал, что делать, - уверяет Гехт. - Денег нет, разруха, а отстраивать город надо. В июне 1992 года, в разгар всепожирающей гайдаровской реформы, я предложил ему идею частных инвестиций в строительство. Юра сомневался: «Кто пойдет? Такой риск!» Говорю: «Я!» И первым принял участие в конкурсе на инвестирование строительства двух престижных столичных зданий.
Юрий Гехт с гордостью называет себя «потомственным бумажником» - с 1740 года его предки занимались производством бумаги. В перестройку ему подфартило:
Министерство лесной и целлюлозно-бумажной промышленности решило объединить самые отсталые предприятия отрасли, которые себя не кормили. И меня назначили гендиректором ПО «Сокольники». В него вошла и Серпуховская бумажная фабрика. В 1987 году я взял ее в аренду, а в 89-м объединение приватизировали. Министерство разрешило мне, как директору, получить 49 процентов акций, остальные оставались у коллектива. Но затем началась приватизация по Чубайсу, и все кому не лень прямо на улицах принялись скупать акции у рабочих. По решению общего собрания люди не продали чужакам, а доверили мне выкупить оставшиеся акции. С тех пор я часто слышал шепоток за спиной: «Идет первый советский миллиардер». Но я эти деньги даже пощупать не мог, ни разу не воспользовался дивидендами - все направлял на развитие производства. Сейчас предприятие уничтожено, больше тысячи человек уволены. Только одна бумажная фабрика во Владимире работает, а Серпуховской комбинат захватили рейдеры...
Сперма
Лужков боялся жены как огня, - говорит Юрий Георгиевич . - Тянул меня каждую субботу домой. Как-то сидим у них с Церетели . Уже около полуночи, а он нас не отпускает. Мы понимаем: назревает очередной скандал. Выходит Елена в наспех запахнутом халате и говорит: «Пора спать!» Юрий не реагирует. Тогда она подходит, снимает тапок и по лысине ему ка-а-ак даст!
А на приеме у королевы в 2004 году в Лондоне что вытворила? Как раз пришел к власти Тони Блэр . Все собрались, сидим - ждем Батурину. Юрий бегает, нервничает. Наконец Елена заходит в гостиницу с ракеткой. Лужков: «Лена, нас же королева ждет!» - «Ничего, подождет». Через семь минут Юрий в красных пятнах выскакивает в холл: «Едем без нее!»
В США в торговом центре Елена вдруг на весь зал так раскричалась на Лужкова, что мы всей делегацией со стыда сгорели. А в Мюнхене она поехала на конную ферму. Там ей подарили сперму одного из лучших жеребцов. В гостинице она сразу бесценную колбу спрятала, а когда стала собирать вещи для отъезда, не могла найти. Сотрудник мэрии Владимир Лебедев предложил проверить ее чемодан, но она взбесилась и дала молодому человеку несколько пощечин. В Москве после досмотра таможни мы решили посмотреть, все ли вещи на месте, и нашли колбу со спермой в ее чемодане!
Хамка
Серьезный конфликт с Батуриной у Гехта произошел в 2004 году в кабинете первого заместителя мэра Владимира Ресина , курировавшего строительство.
Там я узнал: Лена захотела три старых жилых дома рядом со станцией метро «Арбатская», которые принадлежали мне. (Теперь ими владеет Тельман Исмаилов .) Я хотел возвести на этой земле гостиницу. Выселил 240 семей, лично с каждым жильцом разговаривал - на меня ни одной жалобы не поступило. Вложил в объект 23 миллиона долларов. Но после дефолта никак не мог начать строительство. Понял: формальный повод придраться есть, Лена не отступится. Я согласился подписать договор о передаче объектов, но только при условии выплаты компенсации: «Лена, верни, что потратил!» Но она заявила Ресину: «Пусть ему друг Лужков компенсирует». Я не выдержал и ударил кулаком по столу: «Да ты просто деревенская хамка!» Лужков сначала пытался меня выручить. Но Батурина стояла на своем. В итоге она принесла договоры на покупку всех объектов, а сумма компенсации - 50 тысяч рублей! Понимая, что я не подпишу, они с Ресиным предложили мне три ветхих здания на Арбате: помойки, скупленные кавказцами, которые надо расселить. Мне и 150 миллионов долларов для этого не хватило бы! Пришел к Ресину и говорю: «Я что, теперь за свой счет всю Москву буду расселять?» Сказал, что не подпишу договор, пока в нем не будет прописано, что выселение осуществляется за счет Москвы. Но Лужков меня предал и не подписал.
Подстава
В 2004 году у Гехта сильно прихватило почки, и он решил подлечиться в Израиле.
А незадолго до отъезда три человека, близкие к Лужкову, предупредили, что на мою жизнь готовится покушение, - говорит Юрий Георгиевич . - Первым вызвал к себе вице-мэр Иосиф Орджоникидзе - он курировал гостиничный и игорный бизнес. Заговорил о какой-то ерунде. Я ему: «Ты для этого меня позвал?» Вдруг он встает с кресла и шепчет: «Юра, уезжай немедленно, я тебя очень прошу!»
События не заставили себя ждать. Сначала Гехт попал в аварию: дорогу его машине перегородил грузовик. Гехт и водитель чудом остались живы:
Вскоре меня обвинили в похищении человека, некоего Владимира Барышникова-Купаренко , который должен был доставить на мою фабрику немецкое оборудование, но обманул: оборудование в срок не поступило. Я дал в морду этому Барышникову и пригрозил расторжением договора и взысканием выплаченной ему суммы и убытков. Этот подлец увидел на моем столе журнал «Компромат.RU», в создании которого я участвовал. В свежем номере подробно рассказывалось, как Батурина получала земельные участки под строительство без конкурса и как через «Мосбизнесбанк» и «Банк Москвы» перечислялись бюджетные средства на финансирование ее затей. Барышников решил использовать мой конфликт с Батуриной и поехал к ней на прием с этим журналом. Елена тут же выкупила весь тираж, и они разработали схему устранения меня с рынка.
По словам Гехта, операцию курировал бывший начальник милиции Москвы генерал-полковник Владимир Пронин .
Барышников инсценировал свое похищение, - поясняет Юрий Георгиевич, - якобы осуществленное по моему заказу. Имитировал побег из моего кабинета, где похитители будто бы заперли его на субботу-воскресенье, а он-де зашел в туалет, вылез через окно и приехал на такси в приемную мэра Москвы, а затем обратился в правоохранительные органы с заявлением. На основании этого бреда арестовали спортсменов, с которыми вечером меня видели в ресторане после соревнований - я курировал в Серпухове спорт. Их сделали исполнителями этого псевдопохищения. Дали по восемь лет. Я сделал все возможное, чтобы их вытащить. За огромную взятку их отпустили через два года.
После успешной операции по пересадке почки Юрий Георгиевич обрел надежду вернуться в Россию.
Я не прячусь, - говорит изгнанник. - Переписываюсь с Интерполом, а меня все «ищут». Мне отказали в российской пенсии, выдаче российского международного паспорта, несмотря на судебное подтверждение, что я являюсь гражданином России. Через Тельмана Исмаилова Батурина забрала всю мою недвижимость. С Лужковым я с тех пор не общался - бесполезно: он, по сути, стал ее заложником. Но я должен вернуться в Россию, чтобы доказать свою невиновность. Единственное, что прошу у президента Путина и премьера Медведева , - дать возможность мне лично участвовать в расследовании уголовного дела.
Лужков Юрий Михайлович родился 21 сентября 1936 года в Москве, СССР. Российский государственный и политический деятель. Мэр столицы России города Москвы (с 1992 по 2010 годы). Сопредседатель Высшего совета партии "Единая Россия", член Государственного совета при президенте РФ.
Семья, детство и юность
Отец - Лужков Михаил Андреевич, по профессии плотник, но перебравшись в Москву из Тверской деревни, стал работать на нефтебазе.
Мать - Лужкова Анна Петровна, работала разнорабочей на заводе.
Брат - Лужков Сергей Михайлович (1938 г.р.).
Лужковы жили в Москве в районе метро "Автозаводская". Юрий был средним из трёх сыновей Михаила Андреевича и Анны Петровны.
Юрий Лужков в 1953 году окончил московскую среднюю школу № 1259 (тогда № 529).
Потом учился в Московском институте нефтегазовой и химической промышленности имени Губкина. Поскольку семья жила небогато, он начал подрабатывать ещё студентом: был дворником, разгружал вагоны на Павелецком вокзале, ездил в колхозы на заготовку сена. В институте он активно вёл комсомольскую работу, организовывал общественные мероприятия.
В 1954 году работал в первом студенческом отряде, осваивавшем целину в Казахстане, получил медаль "За освоение целинных земель". Лужков вспоминает, что эту медаль часто давал своим друзьям, которые хотели блеснуть наградой перед девушкой или произвести впечатление на преподавателя, принимающего экзамен.
Рабочая карьера
Юрий Лужков попал по распределению в Научно-исследовательском институте пластических масс (1958-1963), а потом стал начальником отдела в министерство химической промышленности СССР (1964-1974).
В 1968 году вступил в КПСС, оставался её членом до 1991 года.
Юрий Лужков работал директором опытно-конструкторского бюро автоматики министерства химической промышленности СССР (1974 - 1980), был генеральным директором НПО "Нефтехим-автоматика" (1980 - 1986), начальником управления по науке и технике, членом коллегии Министерства химической промышленности СССР (1986 - 1987).
Михаил Лужков имеет три высших образования, в том числе военное, его специальность - инженер-химик-конструктор.
Работа в мэрии
В 1975 году Юрий Лужков был избран народным депутатом Бабушкинского районного совета Москвы, затем - депутатом Моссовета (1977-1990). Он стал первым заместителем председателя исполкома Моссовета и одновременно председателем московского городского агропромышленного комитета (1987 - 1990).
Вскоре Лужков был избран председателем Мосгорисполкома (1990-1991). В июне 1991 года тогдашний мэр столицы Гавриил Попов и Лужков баллотировались на должности мэра и вице-мэра. Лужков был избран вице-мэром (1991-1992), стал премьером образованного на основе Мосгорисполкома городского правительства Москвы (1991).
В августе 1991 Лужков стал центром практических действий по обороне "Белого дома", собрав воедино все ресурсы московских транспортных организаций, банковских и неформальных структур.
Вскоре Юрий Лужков был назначен одним из заместителей председателя комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР (1991).
10 марта 1992 он обратился в Верховный Совет России с призывом о наложении запрета на проведение так называемого "Съезда народных депутатов СССР", организованного депутатами, не признавшими распада СССР, и "Всенародного Веча", собираемого по инициативе "Трудовой России".
Юрий Лужков - мэр Москвы
В июне 1992 года указом президента России Бориса Николаевича Ельцина Лужков был назначен мэром Москвы.
В ходе поэтапной конституционной реформы законодательной власти сформировал вместо Моссовета городскую Думу. Новое правительство Москвы сам Лужков назвал "правительством экономических реформ".
Одним из первых законодательных актов Лужкова стало постановление о запрете торговли отечественными спиртными напитками в коммерческих палатках и частных магазинах (1992).
В сентябре 1993 безоговорочно поддержал указ президента Бориса Ельцина о роспуске парламента. В качестве меры давления на депутатов, не желавших покидать Белый дом, распорядился отключить в Белом доме свет и горячую воду, а во всем прилегающем районе - телефоны.
После захвата сторонниками парламента здания мэрии и попытки осады телекомпании "Останкино", в ночь с 3 на 4 октября 1993 выступил по телевидению с призывом к москвичам и гостям столицы оставаться дома и не выходить на улицы города.
С 1993 года Лужков активно выступал за установление в Москве обязательной регистрации приезжих.
Его программа сноса ветхого жилья ("хрущевских" пятиэтажек) и строительство нового, а также строительство третьего транспортного кольца столицы, возведение храма Христа Спасителя, торгового комплекса на Манежной площади, снос ряда гостиниц, в том числе гостиницы "Москва" и здания Военторга, возведение делового центра Москва-Сити - всё это принесло Лужкову славу "главного прораба" столицы.
Политическая деятельность
Юрий Лужков неоднократно выражал свою поддержку политике президента Ельцина и правительства в Чечне.
В апреле 1995 по просьбе премьер-министра Виктора Черномырдина принял участие в создании движения "Наш дом - Россия" (НДР), делегировав в оргкомитет НДР вице-премьера Москвы Владимира Ресина, однако сам в ряды НДР не вступил. Во время парламентских выборов 1995 года поддерживал список НДР.
В соответствии с занимаемой должностью, Лужков был членом Совета Федерации (1996-2000), а также вошел в состав комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и судебно-правовым вопросам.
В 1996 он принял активное участие в кампании по переизбранию Бориса Николаевича Ельцина президентом на второй срок.
В июне 1996 был избран мэром Москвы, получив 88,49% голосов избирателей, сформировал новое городское правительство, в котором сохранил за собой пост председателя. Его полномочия члена Совета Федерации также были подтверждены.
В декабре 1996 Совет Федерации по инициативе Лужкова признал Севастополь частью территории Российской Федерации и квалифицировал действия украинского руководства по "отторжению" этой части как противоречащие международному праву.
В декабре 1997 провел очередные выборы в Московскую городскую Думу, обеспечив полную победу негласному "списку мэрии" (28 из 35-ти). Председателем Мосгордумы стал Владимир Платонов.
В мае 1998 года был утвержден представителем РФ в Палате представителей Конгресса местных и региональных властей Европы.
В 1998 году Юрий Лужков создал общественно-политическую организацию "Отечество". Он также заявил о намерении баллотироваться на пост президента. Вскоре произошло объединение "Отечества" с блоком "Вся Россия" (1999). Новый блок ОВР во главе с Евгением Примаковым на парламентских выборах 1999 года занял третье место. Впоследствии произошло слияние ОВР с пропутинским блоком "Единство" в новую организацию - "Единая Россия".
В декабре 1999 Юрий Лужков вновь победил на выборах мэра Москвы, набрав 69,89% голосов, был избран депутатом Государственной Думы по списку ОВР, получившему 13,33% (2-е место), но отказался от мандата. Его полномочия члена Совета Федерации были подтверждены.
На президентских выборах 2000 года "Отечество" официально поддерживало кандидатуру Владимира Путина.
12 апреля 2001 Юрий Лужков и Сергей Шойгу на совместной пресс-конференции сообщили о намерении движения "Отечество" и партии "Единство" создать "единую политическую структуру и единую политическую партию". Вскоре Шойгу внёс поправку, что это будет коалиция.
Летом 2001 года на учредительном съезде Юрий Лужков стал сопредседателем Сергея Шойгу общероссийского союза партии "Единство" и Движения "Отечество", а зимой 2001 на учредительном съезде партии был избран сопредседателем Высшего совета партии (вместе с Сергеем Шойгу и Минтимером Шаймиевым).
В сентябре 2002 года Лужков выступил с идеей возвращения на Лубянскую площадь в Москве памятника Феликсу Дзержинскому, однако эта инициатива поддержки власти не получила.
В декабре 2003 года Юрий Лужков предложил вернуться к забытой идее советских мелиораторов: 6-7% вод сибирской реки Обь по специальному каналу направить из Ханты-Мансийска в Казахстан и республики Средней Азии.
В сентябре 2003 года московское городское региональное отделение партии "Единая Россия " предложило Юрию Лужкову возглавить региональный список партии на выборах в Госдуму.
7 декабря 2003 он снова победил на выборах мэра Москвы, набрав 74,82 % голосов. От мандата депутата Государственной Думы отказался.
В июле 2006 года на заседании столичного правительства по инициативе мэра была принята программа повышения международного авторитета и формирования положительного образа Москвы на 2007-2009 годы.
В октябре 2007 года Лужков возглавил региональный список кандидатов в депутаты от "Единой России" в Москве на выборах в Государственную Думу РФ пятого созыва. От мандата депутата Государственной Думы отказался.
В мае 2008 года Лужков был объявлен на Украине персона нон-грата за высказывания о том, что Севастополь необходимо передать России.
Награды
Юрий Лужков награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, "За заслуги перед Отечеством" I, II и III степени, "За военные заслуги", орденом имени Ахмада Кадырова (от Чеченской Республики) и орденом Почёта; медалями "Защитнику свободной России", "За укрепление боевого содружества", "В память 850-летия Москвы", "В память 300-летия Санкт-Петербурга"; Почетной грамотой правительства Российской Федерации и тремя благодарностями президента России. Лужков - лауреат Государственной премии СССР. Обладатель званий "Почетный химик СССР" и "Заслуженный химик РСФСР".
Достижения
Лужков - член попечительского совета Государственной Третьяковской галереи, председатель попечительского совета телеканала "Ren-TV-7", председатель правления международного фонда "Содействие предпринимательству", почетный старшина "Экзекьютив Клуба "Москва". Лужков является почетным профессором РАН, МГУ, Академии труда и социальных отношений, ряда отечественных и зарубежных университетов, академиком ряда академий России.
В активе мэра столицы более 50 патентов на изобретения. Им, например, придуман "пирожок печеный полуоткрытый" (№44880), который характеризуется "выполнением в виде небольшого вытянутого объема с выпуклой верхней поверхностью и приоткрытыми торцами, где видна начинка", но имеет и новшество - "плоское основание в форме четырехугольника с выпуклыми длинными сторонами, переходящими в боковые плоскости поверхности, а также наличие в центральной части верхней поверхности овального отверстия, в котором видна начинка". Ещё он разработал новые типы ульев, усовершенствовав их устройство. Лужков получил также патенты "Кулебяка" (№44881), "Пирог открытый" (№45672), "Расстегай" (№44879), "Способ производства напитка из творожной сыворотки "Алёна" (№2082298), "Способ производства сбитня" (№2158753), "Способ производства морса" (№2161424), "Способ производства кваса или напитков брожения из зернового сырья" (№ 2081622). Лужков запатентовал также "Консорциум микроорганизмов propionibacterium shermanii, streptococcus thermophilus, acetobacter aceti", используемый для приготовления кисломолочных продуктов, и способ производства кисломолочного продукта" (№ 2138551), заявленный вместе с ним Всероссийским научно-исследовательским институтом молочной промышленности. (REGNUM 23.09.2003)
Юрий Лужков является соавтором группы инженеров ГУП «Мосводоканал», создавших установку для озонирования воды. В 2003 г. на ежегодной специальной выставке "Эврика" в Брюсселе мэр Москвы получил высшую награду Бельгийской палаты изобретательства.
Юрий Лужков — автор более 200 печатных работ и книг. Помимо работ, посвященных проблемам социально-экономического развития России, опубликованы сборники его рассказов и очерков. Наиболее известные книги, получившие общественный резонанс, — мемуары об августовских событиях 1991 года "72 часа агонии" (1991), "Мы дети твои, Москва" (1996), "Российские законы Паркинсона" (1999), "Мэр и о мэре" в соавторстве с М. Щербаченко (2003), "Тайна Гостиного Двора. О городе, о мире, о себе: Статьи и очерки" (2006).
Личная жизнь
Первая жена- Лужкова Алевтина. Они поженились студентами, но быстро развелись. Брак был бездетный.
Вторая жена - Башилова Марина. От первого брака у Лужкова сыновья Михаил (1959 г.р.) и Александр (1973 г.р.).Марина Башилова умерла в 1989 году.
Третья жена - Батурина Елена, директор и совладелец крупной строительной компании "Интеко". У них две дочери: Елена (1992 г.р.) и Ольга (1994 г.р.).
Увлечения
Спортивными увлечениями Юрия Лужкова являются теннис и футбол, а также конный спорт. Зимой он предпочитает горные лыжи.
Юрий Лужков - пчеловод, рыболов и охотник.
Юрий Лужков иногда пишет стихи, но читает их только для друзей или на артистических капустниках.
